Неоязычество и движение new age. Неоязычество: сущность и основы Современное неоязычество

«Я пил из черепа отца…»

Юрий Кузнецов

Прежде всего надо сказать, что «массовое» сознание эти понятия воспринимает как синонимы. Между тем, «родноверы» выступают против использования термина «неоязычество». По их мнению, он «смещает понятие родной веры к маргиналитету». Но вот что интересно: оказывается, в свою очередь, и неоязычники не хотят, чтобы их отождествляли с «родноверами», таким образом, демонстрируя, что они, неоязычники, существуют как самостоятельный феномен. Похоже, назрела необходимость в типологическом анализе неоязычества и «родноверия». Хотя бы кратком.

Начнем с «родноверия». Его главный пафос - в ВОЗВРАЩЕНИИ к исконной народной религии, к «родной вере». «Родноверы» настаивают на своей полной аутентичности и рассматривают себя как одну из «традиционных конфессий» РФ, точнее - как самую «традиционную», только непризнанную официально. «Родная вера» - это очевидная претензия на религиозную систему, и она рассматривает себя как точное воссоздание верований наших далеких предков. «Родноверие» располагает более или менее разработанной системой обрядности и, конечно, «священством»: «жрецами» и «волхвами». Повторяю, «родноверие» претендует именно на «титул» религии; не случайны настойчивые попытки «родноверов» получить горегистрацию в качестве «традиционного» религиозного объединения и встать, наконец, на одну статусную доску с РПЦ.

Неоязычники критикуют «родноверов» за их «исконно-посконную» карнавальную стилистику, за все эти «фенечки», ремешки на волосах и рубахи с «жар-птицами», превращающие «родноверие» в некую этнографическую секту (что, кстати, и есть маргинальность). Неоязычники возражают против «родноверческих» попыток создания некой квазицерковной структуры, им претит дух славянского ретро и местечковости, отсутствие динамизма и стилевой адекватности.

Неоязычники - это, можно сказать, языческие футуристы. Они ставят под сомнение аутентичность «родноверия», справедливо полагая, что европейская языческая традиция давно прервана и ее восстановление как воспроизводство древних обрядов и ритуалов невозможно. «Родноверие», при всех своих претензиях на аутентичность - это в любом случае новодел, выдающий себя за подлинник. И не надо рассказывать нам про некие «посвящения», якобы полученные от неких «волхвов», чудом уцелевших где-то в дремучей лесной чащобе.

Знаменитый французский «археофутурист» Гийом Фай как-то заметил, что «в Индии действительно верят в существование пантеона божеств. В Европе невозможно вернуться к такой ситуации». И уточняет: «Сегодня в Европе нам следует ожидать рождения неоязычества. Невозможно предвидеть и предопределить его формы».

Можно определенно сказать лишь одно: это будут не квазирелигиозные формы. Неоязычество - это, прежде всего, некое интегральное мировосприятие: живое, позитивное и динамическое, а также определенный эстетический и жизненный стиль. Неоязычество чем-то сродни легендарному итальянскому футуризму, который представлял собой в единстве и мироощущение, и эстетику, и социально-политический концепт. Мировоззренческое ядро неоязычества - это тотальное принятие Жизни в ее нераздельном единстве сакрального и «мирского», «духовного» и материального. Дионисийское принятие и переживание Жизни как вечного и неукротимого потока Становления, в котором пребывают и боги, и люди; дерзновенное участие в этом Становлении, когда люди нередко бросают вызов самим богам и богами становятся - вот неязычество, которое, конечно же, мятежно, можно сказать «люциферично». Кстати, при всей своей абсолютной обращенности к естеству, ему чужд самоцельный «экологизм» с культом так называемой природы, поскольку неоязычество рассматривает техносферу как вполне легитимную вторую природу. Думаю, что техно-боги не пополнили европейский пантеон по причинам чисто историческим.

Мне близок взгляд Г. Фая, для которого язычество - «это, по сути, культ реальности и жизни во всех их измерениях (биологическом, астрономическом, физическом и т.д). В отличие от религий спасения, оно отказывается строить метареальность, ложь, фантом /…/, но принимает трагедию жизни со всеми ее приятными и жестокими сторонами.

/…/Язычество, - продолжает Г. Фай, - это будущее мира просто потому, что видит мир таким, каков он есть и каким он может стать, но не таким, каким он должен стать».

Разумеется, повторяю, речь идет о принятии жизни не смиренно-пассивном, что отдает христианщиной, но дерзновенном и героическом, освобождающем арийскую душу от пут метафизики и морализма.

Неоязычество - это тотальная реабилитация Жизни, разъятой и оклеветанной христианским дуализмом. Это возвращение античной телесности и упразднение идеи «первородного греха», благодаря которой попы и их мафиозная церковная система обрели тираническую власть над нашей душой.

Неоязычество предельно позитивно, можно сказать «материалистично», поскольку органически чуждо всяким «откровениям», мистическим спекуляциям и оккультным конструкциям. ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС - вот его кредо. Неоязычество, наконец-то, освобождает европейскую душу от болезненной обращенности к «потустороннему», от двухтысячелетнего «трансцендентного» морока и возвращает ее к Великой Жизни. Да, неоязычество магично, но не мистично. Наш магизм - плотский и осязаемый; это магизм, как реальное проявление бытийной полноты и целостности.

ХХХ

Именно такое мировосприятие лично для меня воплощается в Крокодиле, этом хтоническом божестве «эстетического взрыва» - великолепном, буйном, неукротимом, веселом - и очень опасном. Дионис, Пан (по-нашему Велес) - это ипостась Крокодила, или наоборот, что не суть важно. Для христианского восприятия Пан и Крокодил, собственно, и есть язычество как таковое, что в принципе верно. Не случайно христиане постоянно смакуют знаменитое «ПАН УМЕР!» и неустанно тиражируют образ Георгия Победоносца, поражающего Дракона (Крокодила, Змия). Теперь мы предлагаем радикально иную композицию: нордический Крокодил, попирающий и пожирающий самонадеянного вояку-полукровку (известный православный историк Р. Багдасаров допускает, что мать Георгия была крещеной еврейкой - в этом случае символ имперско-державной патриотовщины весьма характерен).

Политическая проекция языческого Крокодила - это ДЕМОКРАТИЯ. Не случайно волховский Ящер-Яша был изначальным покровителем Новгородской республики. И столь же не случайно, что одной из характерных политических проекций христианского монотеизма стала Московская деспотия с ее конным карателем, поражающим новгородского змия.

Характерно, что участники известного Новгородского веча-2007, поднявшие знамя русской национальной демократии, воззвали к батьке Ящеру с берега Волхова - с этого и началось великое возвращение Крокодила на Русь. И весьма характерно и знаменательно, что народные трибуны Древнего Рима, эти неусыпные блюстители римского народоправства, находились под покровительством хтонических божеств - козлоного Пана, а значит и Змия-Крокодила. Подозреваю, что и на Руси именно служители Велеса возглавляли народные выступления против христианского монотеизма, питавшего рост княжеской «вертикали власти».

ХХХ

Связь языческой хтоники, страшного «черного солнца» с дерзновениями арийского духа несомненна. Вспомним известное стихотворение Маринетти, лидера упомянутых итальянских футуристов. «Обращение футуриста-авиатора к брату своему, Вулкану» - так, кажется. Сын воздуха, неба, летчик, в котором есть что-то от древних титанов, черпает энергию полета, дерзания из огнедышащего жерла Везувия. Из Почвы. Из стихии Пана. Из недр Крови - наверное, можно и так сказать. Неспроста в старину кровь называли рудой - «кровь-руда». И, наверное, неслучайна железная связка «Кровь и Почва».

Стихотворение Маринетти содержит еще один аспект. Я уже упоминал о техно-богах. Проницательный Г. Фай как-то отметил, что Вулкан-Гефест как раз и выражал «прометеевский титанизм науки и техники», весьма свойственный, по его мнению, европейской языческой душе. Так вот, стихотворение Маринетти - это, по сути, языческое обращение к первому техно-богу, что абсолютно логично для футуриста с его культом техносферы и ее ипостасей - скорости и динамики (как известно Маринетти провозглашал «религию скорости»). Конечно же, речь идет о динамике не только внешней, но и психологической, динамике души. Речь идет о новой личности, о новом человеке. Скорость и динамика для Маринетти есть способ преодоления христианской энтропии. Это новое язычество, как я писал когда-то, «темнозеленый бред лесного царя, облаченный в гоночный корпус».

ХХХ

Говорят, что «Крокодил солнце проглотил», имея в виду, что Ящер «белому», дневному солнцу вроде как изначально враждебен. Дуалистическое христианское или пара-христианское мышление и тут заявляет о себе. Не понимают люди, что Крокодил не пожирает солнце, а ПРИЧАЩАЕТСЯ им. Причем постоянно, это вечный процесс, вечное священнодействие. Крокодил-солнцеядец ЛЮБИТ солнце, ибо принимать («приимите, ядите») можно лишь то, что любишь, приемлешь. Это языческая жажда Жизни в ее целостности, тот самый «зоологический аппетит бытия».

Причастившись солнца, Крокодил становится Драконом, у него вырастают крылья. Он становится средоточием и повелителем ВСЕХ стихий (земли, воздуха, воды, огня). Летчик из стихов Маринетти - в нем явно есть нечто прообразовательно «драконье». Опять же, повторяю, неспроста Дракон в глазах христиан стал олицетворением язычества как такового - со стороны-то виднее. В культовом фильме Джона Бурмана «Экскалибур» языческий маг Мерлин внушает Артуру: «Дракон - это все, что ты видишь… Он и в тебе… Слушай дыхание Дракона».

В язычестве немыслим дуализм «черного», «кощного» солнца и солнца дневного, «белого». «Черное солнце» - это оборотная сторона «белого солнца», они единосущны и нераздельны, как «орел и «решка». По сути, в язычестве есть только одно, двуединое Солнце - Солнце Жизни как Жизненности, Коловрат Вечного Становления, крутящийся в обе стороны одновременно. Как в замке Вевельсбург.

Зубастое, похожее то на хищный индустриальный пропеллер, секущий всякую зазевавшуюся плоть, то на архаичный, бурый от жертвенной крови ноздреватый бронзовый блин, это интегральное Сверх-Солнце неоязычества совсем не похоже на лубочно-улыбчивое солнышко «родноверов». Наш Ярило облачен не в лен, а в клепаный хром. Его солярность пахнет соляром и сталью. Он лыс от радиации, а мутация открыла в его челе третий глаз, лазурный, как небо Прародины. Его душа похожа на нелюдимые ночные промзоны, на бескрайние медные плато неведомых планет, оплавленные жаром чьих-то кораблей. На синий фьорд, оглашенный громовым кличем викинга. На харакири самурая. На этрусскую оргию. На русский бунт. На улыбку арктических льдов.

Это душа Сверхчеловека. То есть человека, ставшего богом. Именно так - с маленькой буквы. Ибо Бога, этого семитско-библейского чудища - НЕТ.

ХХХ

Итак, неоязычество и «родноверие» - это разные уровни, разные «этажи» мировосприятия. Соотношение между ними примерно такое же, как, скажем, между Ван Гогом, Клее - и передвижниками. Если неоязычество - это авангард возрождения европейского паганизма, то «родноверие» - это его более массовый вариант, который, вероятно, имеет право на жизнь, если только не будет чересчур пошлым. «Родноверие» может оказаться вполне адекватным сознанию того обывательского большинства, что составляет базис нации и без которого последняя невозможна. Неоязычество - для тех, кто вышел из рамок «хуторской» этничности; оно для расового авангарда, для тех, кто не сидит у семейного очага, кто не сеет, не жнет и не пашет - для революционеров, казаков, поэтов, алхимиков, короче, для ушкуйников духа. В идеале между неоязычниками и «родноверами» не должно быть войны, при условии, что последние не будут претендовать на моно полию. Вообще, европейский языческий политеизм предполагает многообразие во всем, и, прежде всего в самом язычестве. Что и было в славной древности. Было язычество афинской массы и было язычество философов; было язычество землепашца и язычество берсерка.

Неоязычество и «родноверие» - это современная проекция деления на «русь» и «славян», заданного еще во времена Вещего Олега: «И сказал Олег: «Сшейте шелковые паруса для Руси, а для славян холстинные». И было так сделано. И повесил Олег свой щит на вратах в знак победы, и пошел прочь от Царьграда. И подняла Русь шелковые паруса, а славяне холстинные, и разодрал их ветер. И сказали славяне: «Возьмемся за свои холстины, не даны славянам шелковые паруса».

Именно, что НЕ ДАНЫ. «Родноверие» - это и есть «холстина» языческого возрождения. Это «славянское, слишком славянское»; не случайно, что главное объединение «родноверов» именуется «Союз славянских общин» (ССО). «Славянщина» вторична и инертна, изначально тяготеет к провинциализму и «фофудье». Неоязычество - заведомо нордично, авангардно, властно. Это новая Русь дракаров, чьи паруса не раздерут ветра времени, поскольку они сотканы даже не из шелка, а из сверхсовременных материалов. И если «родноверы» ищут и, как им думается, обретают древних богов, не дерзая на большее, то неоязычники, по словам Г. Фая, еще и придумывают новых, раскрывая безграничный потенциал вечно юной европейской души.…

Итак, Я ПИЛ ИЗ ЧЕРЕПА ОТЦА…

Алексей Широпаев

А.Б. ЯРЦЕВ

аспирант кафедры философии религии и религиоведения МГУ им. М.В. Ломоносова Е-mail: [email protected]

СОВРЕМЕННОЕ НЕОЯЗЫЧЕСТВО: К ВОПРОСУ О ПРОИСХОЖДЕНИИ ПОНЯТИЯ

В статье рассматривается история возникновения и распространения термина «неоязычество» за рубежом и в России. Рассматриваются основные определения понятия «неоязычество», выявляются принципиальные сходства и различия неоязыческих общин.

Ключевые слова: неоязычество, язычество, родноверие, Новый Век.

В отношении определения термина «неоязычество» в отечественной науке не сложилось устойчивого понимания. Одни исследователи данного феномена, скажем, д.филос.н. Е.Г. Балагушкин и С.М. Квасанкова, видят в неоязычестве одновременно как новые религиозные движения, основанные на возрождении древних верований и обрядов, богов-покровителей, так и современные традиционные направления, поддерживающие не-прекращающуюся культовую и ритуальную традицию на протяжении многих веков . Другие, к примеру, антрополог В.А. Шнирельман и религиовед А.В. Гурко, подчеркивают искусственность неоязычества, прерванность традиции (в противоположность собственно «язычеству» волжских и северных народов России, во многом сохранивших архаический образ жизни - удмуртов, марийцев). Шнирельман заявляет, что неоязычество «искусственно создается городской интеллигенцией из фрагментов древних локальных верований и обрядов с целью возрождения „национальной духовности”» , а Гурко определяет неоязычество как «новую религию, сконструированную на основе политеистических верований в целях поиска новой этнической идентичности и/или для разработки новой идеологической системы» .

Можно, в целом, согласиться с определением религиоведа А.В. Гайдукова, понимающего неоязычество как «совокупность религиозных, парарелигиозных, общественно-политических и историко-культурных объединений и движений, обращающихся в своей деятельности к дохристианским верованиям и культам, обрядовым и магическим практикам, занимающихся их возрождением и реконструкцией» . При этом стоит отметить, что, кроме культового наполнения, неоязыческие организации и общины зачастую имеют и свои специфические социально-политические и идеологические представления и концепции. Более того, в силу его разноплановости неоязычество возможно рассматривать как своеобразную субкультуру,

представляющую автономное образование внутри господствующей культуры.

Широкие масштабы распространения, которые получило неоязычество на просторах России и других стран, позволяют предположить о существенном влиянии этого феномена1.

Религиоведческий анализ неоязычества представляется чрезвычайно важным уже потому, что однозначной трактовки относительно неоязычества в современном обществе в нашей стране не существует. Мнения разнятся от апологетических до хулительных. Так, политолог В. Прибыловский определяет неоязычество следующим образом: «Самая политизированная квазирелигия. <...>

Мифологизированная форма расовой, этнической и религиозной ксенофобии» , а заместитель начальника Центра криминальной информации Главного информационного центра МВД России полковник А.И. Хвыля-Олинтер высказывается о неоязыческих сообществах еще более определенно: «Известно, что практически все из них являются антихристианскими. Многие проповедуют экстремистские идеи, некоторые возбуждают религиозную рознь. Вероучения таких организаций представляет собой нагромождение совершенно безумных идей, ничем неподкрепленных, резких нападок на православие и ислам, фрагментов из учений сект иной направленности» . Наконец, известна позиция официальной РПЦ, неоднократно выраженная Патриархом Алексием II: «Век нынешний, XXI, заставляет нас выносить на повестку дня такие вопросы, как необратимое искажение духовного сознания, ведущее к всеобщему падению нравственности, распространению неоязычества, терроризма и других губительных явлений современности» . В то же время сами неоязычники, разумеется, придерживаются противоположных взглядов и рассуждают о «первостепенной значимости язычества для современной русской национальной культуры» . Характерны такие высказывания: «Современные национальные цен-

© А.Б. Ярцев

УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ

ности для нашего народа должны стать первоочередными»; «высшими ценностями являются Родная Земля, Природа и народ, его историческое и духовное наследие, его настоящее и будущее» .

Для правильного понимания явления неоязычества необходимо, прежде всего, разобраться с терминологией. Откуда взялось само понятие «язычество», и насколько уместно, научно и точно употребляется термин «неоязычество» в настоящее время? Язычество - термин теологический, возникающий в рамках дуальной оппозиции «теизм» (в конкретно-историческом приложении - христианство) - «нетеизм» (соотв., язычество), и обозначающий систему нетеистических верований различных народов. Корень «язык» здесь восходит к церковно-славянскому слову «языцы», т.е. «народы», «инородцы», что в данном случае осмысливается как иноверец, нехристь, придавая термину негативную окраску. Слово «язычник» встречается уже в Остромировом Евангелии (1056-1057 гг.). Длительное время в теологическом обиходе наряду с термином «язычество» активно использовалась калька «поганство» и «погане» (от лат. «paganus» -пуща, необжитая часть леса), и до сих пор это слово в оригинальном значении используется, к примеру, в украинском языке. К III-IV веку н.э. в вульгарной латыни утвердилось переносное понимание слово «paganus» в значении «сельский» или «провинциальный», и в уничижительном смысле стало использоваться христианами для дистанцирования от язычников и язычества, которое стали называть «religia pagana», то есть «деревенская вера», так как христианство в Риме первоначально было распространено главным образом в городах. Термин «paganus» встречается у Тертуллиана в его «О венке воина» и у историка и теолога Павла Орозия в восьмитомной «Истории против язычников».

По определению историка и этнографа С.А. Токарева, термин «язычество» не имеет собственного научного содержания и соответствует термину «племенные культы». Он писал: «Об употреблении иного обозначения - «языческие религии», «идолопоклонство» и т.п. - нечего и говорить: им место разве лишь в церковномиссионерской литературе, а никак не в научной» . Действительно, в разное время под язычеством понималось множество различных верований

От магии и анимизма до тотемизма и политеизма.

При этом существенно отметить то, что неоязычники часто умышленно доводят до абсурда изначальную позицию теологов-христиан. Логика рассуждений такова: если под «язычеством» вы понимаете такую этно- и социоцентрическую позицию, когда некая группа считает, что все, не

относящееся к их собственной культуре, лишено ценности, то да, мы с гордостью принимаем это -мы язычники, мы иноверцы и чужаки, и мы гордимся этим.

Если же говорить о сходствах между язычеством классическим и современным, то здесь уместно указать на очевидный факт. Язычество - не только комплекс верований, это и переплетенное с ними мировоззрение племени и этноса, этнорелигиозный комплекс. Языческие религии роднит общая основа обожествления природы, культа плодородия и тщательно проработанных ритуалов. Древним культурам, по отношению к которым применяют термин «язычество», была присуща мифологическая форма мышления и мировоззрения. В ней соединялись религиозный, познавательный, нравственный,

эстетический и др. виды опыта, отражалась связь между человеком и природой, между человеком и общиной. Подобный синтез, во всяком случае, определенные попытки такового, осуществляются в подавляющем большинстве неоязыческих общин.

Важно еще и то, что многие элементы язычества в снятом виде вошли в содержание христианской обрядности. Так, архаическая семантика аграрных культов и ритуалов весеннего пробуждения природы переосмысливается в виде Пасхи, в структуру обрядности которой вводится ритуальное поедание окрашенного яйца (красный цвет -цвет крови - традиционно использовался как знак жизни для окрашивания лба раненых, рожениц и новорожденных с целью обратить их к жизни; яйцо же выступает как исконный символ космогенеза). Типичный для язычества аграрный праздник сбора плодов стал отмечаться как день Преображения Господня - Яблочный Спас. Разумеется, все это послужило отличной базой для распространения неоязычества. Интерес к дохристианской культуре основывался, кроме того, на различных научных и научно-популярных публикациях, среди которых первое место занимают «Язычество древних славян» и «Язычество Древней Руси» академика Б. А. Рыбакова .

Термин «неоязычество» возник в конце XIX в. Авторство его точно установить, вероятнее всего, не удастся. Впрочем, есть несколько претендентов

Одним из них является, как это ни парадоксально, знаменитый американский ученый и психолог религии У. Джемс. Так, в одном из писем, датированных 5 апреля 1868 г., он пишет: «Есть и такие люди, которые готовы кричать от счастья и вопить во весь голос, если бы кто-то отправил их во времена Древней Греции, и они, я думаю, есть нео-язычники (neo-pagans) и поклонники Эллады сегодня» . Примерно в то же время англий-

ский поэт и критик Джон Аддингтон Симондс в книге «Возрождение в Италии» в 1877 г. упоминает

о «неоязыческом (neopagan) импульсе классического Возрождения» . Наконец, ирландский историк и политик Джастин Маккарти в своей работе «История нашего времени», увидевшей свет в 1880 г., при описании некоего политического деятеля утверждает, что голова того была занята «... эстетством, неоязычеством (neo-paganism) и прочими подобными фантазиями» .

В середине XX в., вместе с распространением в США различных движений, относимых сейчас к т.н. «Новому Веку» (New Age), в различных контекстах стали появляться термины «pagan» и «neopagan». Впервые их употребили неизвестные члены «Ассоциации Изучения Ведьмовства» в анонимных изданиях 1964 и 1965 гг. Более широким использованием и популяризацией этих определений, по всей видимости, мы обязаны Оберону Зелл-Рейвенхарту, сооснователю «Первой Неоязыческой Церкви Всех Миров» . С 1967 г. он стал выпускать журнал «Зеленое яйцо» , в котором активно употреблял и тот и другой термин. С середины 70-х гг. термин «неоязычество» активно стал использоваться и англоговорящими (в первую очередь, американскими) академическими кругами, в основном для выделения из всего огромного комплекса НРД тех верований, которые исповедуют пантеизм и обожествляют природу, либо же занимаются реконструкцией различных аспектов реального исторического политеизма.

Для того, чтобы отмежеваться от «общего» неоязычества и других направлений своей религии, в середине 90-х гг. некоторые последователи германского неоязычества стали использовать самоназвания «Heathenism» (старо-англ. Нжреп, нехристианская вера) и «Theodism» (старо-англ. Юйо^с Gelйafa, вера племени). Впрочем, дальше неоязыческих кругов эти термины не вышли.

В настоящее время иногда употребляется термин «contemporary Paganism» («современное язычество»), под которым понимается все новые политеистические религиозные движения, - термин принадлежит авторскому коллективу международного журнала исследований язычества «Гранатовое дерево» .

Рядом с «неоязычеством» в работах американских и британских исследователей употребляются схожие понятия «nature religion» (или «nature wor-ship» - поклонение природе) в более широком смысле, как объединяющий ряд движений краеугольный камень, «native religion» или «folk religion» («естественная» или «народная» религия) «ethnic religion» («этническая религия»), и др. Впрочем, нет никакой

нужды пояснять, в чем состоит отличие данных понятий, давно известных и в отечественном религиоведении, от неоязычества - следует оставить смешение этих дефиниций на совести непрофессиональных переводчиков. Увы, подобные неточности вызывают размывание в определении сути того или иного мировоззренческо-религиозного течения.

В среде славянских неоязычников широко распространен термин «родноверие». Термин «родная вера» в России впервые использован в июне 1998 г. В. Казаковым (Калужская Славянская Община), в докладе на первом конгрессе WCER в Вильнюсе от одного из первых родноверческих объединений

ССО СРВ («Союз славянских общин славянской родной веры»). В 2001 г. И. Черкасов («волхв Велеслав», Москва, община «Родолюбие», объединение «Велесов круг») перефразировал термин «родная вера» в более четкое определение - «род-новерие», который быстро стал общеупотребимым в контексте обозначения славянских неоязычников. Интересно, что родноверие, по мнению создателей «Битцевского обращения», декларации основных положений идеологии неоязыческого объединения КЯТ, составляет одну из ветвей «родственных по духу» родоплеменных природных мировоззрений индоевропейских народов. Именно отнесение «род-новерия» к разряду индоевропейских верований дает возможность и в декларации своей веры, и в ее реконструкции апеллировать к древней религии Вед как корням славянской Традиции и именовать свою веру «ведической». Отсюда происходит открытость родноверов языческим представлениям других индоевропейских народов . Именно родноверие стало самым распространенным неоязыческим движением в России, однако из нескольких сотен общин официально зарегистрировано лишь 8 .

Так же, как и в русском, в украинском неоязычестве существует два основных направления: нео-религия на основе родноверия - РУН-в1ра (зарегистрировано 49 общин), Ладовіра, Ягновіра; и традиционное родноверие: Объединение Родноверов Украины (22 общины), Собор Родной Украинской Веры (12 общин) и др.

Зарубежное неоязычество имеет множество различных форм - от квазикельтской Викки и скандинавского Асатру до «Неоязыческой Церкви Всех Миров» и глобальных экологических движений. Множество западных неоязыческих общин выпускают и распространяют различную печатную продукцию, будь то брошюры, журналы или книги, и теоретики этих общин имеют возможность широкого освещения своих воззрений. Многие неоязычники одновременно являются преподавателями различных колледжей и университетов, где имеют

УЧЕНЫЕ ЗАПИСКИ

удобные возможности для распространения и популяризации своих взглядов. Ведутся дискуссии относительно разделения неоязычества на два направления: «ранние» неоязычники первой половины XX в. (к примеру, Дж. Гарднер или А. Уоткинс) и поздние реконструкторы язычества конца XX в. (общины «Асатру», родноверы и т.д.).

Один из главных парадоксов неоязычества заключается в том, что данное явление распространяется отнюдь не по классическому канону любой религии (начальный этап, впоследствии сакрали-зируемый; создание “символа веры” и основных теоретических выкладок; популяризация таковых в массах; распространение и, наконец, формирование церкви со всеми атрибутами). Наоборот, можно говорить о том, как массовая популярность идей мифологического характера обусловила потребность в создании некоего подобия религиозного сознания и культа.

Явление неоязычества весьма значимо для современности. Сравнивая неоязыческие концепции на постсоветском пространстве и в дальнем зарубежье, можно обнаружить, что идейное содержание неоязы-ческих доктрин зиждется на ряде схожих идеологем: единства с природой, ощущения себя как часть Сущего, экологизма и толерантности. Ритуальные практики всех этих течений основаны на идентичных способах применения магии, эзотерических знаний и эклектичных техник (медитации, обратной энергетической связи, применении кристаллов, кармических методов, ченнелинга и т.д.).

Адепты ряда неоязыческих общин в своем стремлении к глобальному объединению через единство верований исповедуют абсолютную несопротивленческую толерантность, моральноэтическую всеядность, что, по существу, превращает их в десоциализированную покорную массу, увлеченную в ирреальное пространство. Представители неоязычества регулярно участвуют

в экологических и историко-культурных мероприятиях. Немаловажными являются реконструкция и возрождение традиционных лекарских секретов и методик, использование народной медицины и природных лекарств.

Эти характерные признаки неоязыческих верований фактически интегрирует их в глобальное движение «Нового Века» - «New Age», однако, существуют и свои существенные отличия.

В целом же феномен неоязычества еще мало изучен и зачастую находится в поле зрения не науки, а газетно-журнальной публицистики. В отечественном религиоведении до сих пор не существует целостного и четкого представления об истоках и особенностях детерминации неоязычества, факторах роста его популярности, связи с этнополитиче-скими процессами в обществе и т.д.

В настоящее время сложилась такая ситуация, когда по сути неоязычество представляет собой современную субкультуру, которая удовлетворяет потребности определенных кругов наших современников и исполняет значимые функции в современном обществе, в объемлющей культуре.

Необходимо продолжать анализировать методы и подходы в изучении неоязычества: от описания и анализа феномена, выявления в нем того, что выходит за собственно религиозные рамки, через рассмотрение общины, мировоззрения и его собственно религиозных аспектов, к описанию и анализу «практик», видов деятельности, ради которых, возможно, многие и приходят в таковую общину, к выявлению тех элементов субкультуры, которые притягательны для многих людей: отношение к традиции и социальной мобильности, повышению своего общественного статуса, материального положения, потребность в общении, которое способствует этой мобильности, в ритуальном оформлении жизненных событий, отношение к культуре и социальной действительности.

Примечания

1 Так, в работе Ф. Каротт указывается, что только в США существует от 3 до 5 млн. неоязычников. См.: Curott, Phyllis. The Book of Shadows: A Modern Woman"s Journey Into the Wisdom of Witchcraft and the Magic of the Goddess. 1999. P. 482.

Библиографический список

1. Балагушкин Е.Г., Квасанкова С.М. Новые религиозные движения и секты. М., 1993.

2. Гурко А.В. Новые религии в Республике Беларусь: генезис, эволюция, последователи, Минск, 2006.

3. Гайдуков А.В. Идеология и практика славянского неоязычества. СПб., 2000.

4. Куликов И. Новые религиозные организации России деструктивного, оккультного и неоязыческого характера. Том. 3. Неоязычество. Часть 1. М., 2000.

5. Русский языческий манифест. М., 1997.

6. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1981.

7. Рыбаков Б.А. Язычество древней Руси. М., 1987.

8. Сперанский Н. Слово почитателям древней культуры. Троицк: Тровант, 1996.

9. Токарев С.А. Ранние формы религии. М., Политиздат, 1990.

10. Шнирельман В.А. Неоязычество и национализм: восточноевропейский ареал // Исследования по прикладной и неотложной этнологии. № 114, М., 1998.

11. Adler M. Heretic"s Heart: A Journey Through Spirit and Revolution. Beacon Press, 1996.

12. Curott Ph. The Book of Shadows: A Modern Woman"s Journey Into the Wisdom of Witchcraft and the Magic of the Goddess. 1999.

13. McCarthy J. A history of our own times. 1880.

14. Oxford English Dictionary. Oxford University Press, 1989, vol. 6.

15. Symonds J.A. Renaissance in Italy. 1877.

16. Журнал «Зеленое яйцо» (www.greeneggzine.com).

17. Международный журнал исследований язычества «Гранатовое дерево» (www.equinoxjournals.com/POM).

18. Содружество природной веры «Славия» (www.slavya.ru). http://www.slavya.ru/docs/bitc_obr.htm

19. Портал «Религия и СМИ» (www.religare.ru). http://www.religare.ru/2_10557.html

20. Портал «Религия и СМИ» (www.religare.ru). http://www.religare.ru/2_36302.html

A.B. YARTSEV CONTEMPRORARY NEOPAGANISM: TO THE QUESTION OF ORIGIN OF THE CONCEPT

This article discusses the history of the emergence and spread of the term “neo-paganism” abroad and in Russia. Article considers the main definition of the term “neo-paganism,” reveals fundamental similarities and differences between neo-pagan communities.

Key words: neo-paganism, paganism, rodnoverie, New Age.

Характеристика постхристиаской западной культуры и социальной жизни, утратившей свои христианские корни и живущей альтернативными духовными исканиями, смешиваемыми с разными формами идолопоклонства - перед цивилизацией, богатством, техникой, спортом, модами, силой молодости и личной самореализацией, политической силой, нацией, космосом и пр. Вместе с этим неоязычество несет в себе возрождение нехристианской культовой практики, оккультизма, гностицизма, появление нетрадиционных культов, что в целом образует картину обширного духовного и псевдодуховного плюрализма при отсутствии какой-либо всеобъединяющей доктрины. О неоязычниках говорили то как об "анонимных христианах" с "забытым христианским подсознанием", то как о совершенно чуждых вере. Давать с христианских позиций абсолютно отрицательную характеристику неоязычеству так же не оправдано, как и древнему язычеству - сложному и духовно неоднородному миру, которому и была возвещена евангельская весть. Но оно является вызовом христианским Церквам, на которые должен быть дан убедительный ответ в виде новых форм свидетельства веры.

Отличное определение

Неполное определение ↓

Неоязычество

одно из совр. направлений духовно-религ. исканий; возрождение дохрист. форм мировоззрения как основы гармоничного взаимодействия с природой и обвом.

Язычество не исчезло полностью и окончательно ни в одной из стран, находящихся в орбите влияния мировых религий. Вопреки христианизации и мусульманизации, оно продолжало жить в видоизмененных, часто неявных формах: в двоеверии, неофициальной народной культуре карнавалов и в архаичных ритуальных формах местных празднеств, таких, как коррида, жертвоприношение быка и т. д., а также в традиционных верованиях, обрядах и поверьях. На Руси язычество на протяжении столетий противостояло христ-ву (см. Язычество в России). Сакральное сословие волхвов уходит с исторической сцены только в 13 в., а их преемники скоморохи, как преследуемая церковью и властями кастовая группа, просуществовали до 18 в., а отдельные наследники скоморохов сохранились и по сей день. Судя по антиязыческим поучениям, носителями дохрист. мудрости и знаний оставались знахари, ведуны, предсказатели и др. представители колдовских профессий (см. Колдовство). Их преемниками являются пользующиеся большой популярностью в наше время представители нетрадиционной медицины (особенно безвозмездные врачеватели), к-рые, как и ср. - век. знахари, не противопоставляют себя господствующей религии, а, напротив, подчеркивают свою лояльность церкви, хотя вопреки церковной символике и фразеологии опираются в своей деятельности на языческую методологию. Неоязыческий (с элементами оккультизма) характер имеют ставшие ныне модными школы и корпорации колдунов и экстрасенсов, существующие чаще всего на коммерческой основе и пропагандирующие свою деятельность через телепередачи. Массовому увлечению совр. людей языческими воззрениями способствует незавершенность (несмотря на тысячелетний период христианизации) перестройки общественного сознания на основах монотеистического мировоззрения, что выражается в преобладании у правосл. верующих внешних форм религиозности. Ведь христ-во формально победило в городах только к 1213 вв., а в деревне к 14–17 вв., что объектив но отразилось в церковном и монастырском строительстве и смене форм погребальной обрядности. Сельская же градиц. культура так и осталась двоеверной, с преобладанием смягченных христ. фразеологией языческих черт (см. Русские дохристианские верования).

В последние десятилетия обозначилось несколько языческих по своей мировоззренческой природе направлений, имеющих идеологов (учителей) и группирующихся вокруг них последователей. Наметилась тенденция объединения в общины и активизация пропаганды языческих взглядов. Ближе всего к язычеству стоит направление, у истоков к-рого находится Порфирий Корнеевич Иванов (см. Ивановцы). За выдающиеся способности и огромный авторитет он прослыл «русским богом», к-рый своей могучей внешностью из-за того, что не пользовался верхней одеждой и обувью, был похож на волхва. Заповеди Порфирия Корнеевича изложены в 12 правилах «Детки». Они основывались на пантеистическом восприятии мира, перенацеливали на гармонию человека с природой, обществом и самим собой. Как и традиционные русские ведуны, основатель самого многочисленного направления совр. Н. не противопоставлял себя христ-ву, но был совершенно свободен от догм, личным примером утверждая доброжелательность, открытость, отказ от лжи и лицемерия, умеренность в потреблении благ. Много внимания в его учении было уделено непосредственно контакту с природными стихиями: землей в босохождении, водой в обливании, воздухом при отказе от одежд. Открытость природе при условиях высокой нравственности, согласно «Детке», объявлялась источником жизненных сил. Последователи П.К. Иванова обосновались на его родине в с. Ореховка Луганской обл. Сообщество, к-рое возглавил однофамилец Учителя Ю. Иванов, носит название «Истоки» и координирует связи с многочисленными единомышленниками в разных городах страны. В Самаре открыт Народный университет, обучение и воспитание в к-ром осуществляются по системе Иванова, разработавшего программу оздоровления человека. В общине «Истоки», живущей по заповедям Учителя и хранящей его наследие, собирают и тиражируют немногочисленные оставшиеся от Порфирия Корнеевича тексты (т. наз. «тетрадки»). На строго некоммерческой основе в форме печатных изданий и кинофильмов пропагандируется его наследие.

На возрождении языческих принципов, гармонизирующих взаимодействие духовных и материальных начал в человеке, основываются ратоборческие общины: Национальный клуб древнерусских ратоборств (А.К. Белов Святогор); Центр древнерусских ратоборств и воинской культуры «Святогор» (А. Егоров Велигор). Одновременно А.К. Белов считается главой Московской славяно-языческой общины, а А. Егоров старейшиной Коломенской ведической общины. Идейномировоззренческое обоснование возрождаемым национальным воинским искусствам дано в трудах А.К. Белова. Для них характерно неприятие христ-ва, к-рое он считает искусственной, космополитичной и чужеродной религией. Христ. религия называется религией духовного порабощения, не способной выполнять роль духовного стержня доктрины национальной независимости и справедливости. Христ-ву вменяется в вину навязывание русскому человеку комплекса неполноценности, разрыв преемственности времен и культур, однобокость видения отечественной истории, ограничивающейся только рамками тысячелетия, а в рамках тысячелетия только ортодоксальностью, без всякого внимания к пережиткам язычества в народной среде. Христ-во, с его идеологией непротивления, расценивается как культивирование слабости, как идеология, нейтрализующая бойцовские кач-ва человека и его способности к сопротивлению. Неспособность к борьбе, по А.К. Белову, имеет своим следствием снижение выживаемости нации. В противовес христву борьба характеризуется как фундаментальный способ бытия, обеспечивающий выживание, а жизнестойкость оказывается условием личной и государственной независимости. Ратоборство на практике и в теории возрождает дохрист. мировоззрение и веру в древних славянских богов, среди к-рых выделяется покровитель воинства Перун. В большей своей части языческий комплекс реконструируется, ибо в целостном виде ни мифология, ни религ. система дохрист. славян не сохранились. А.К. Белов оперирует не мифом, а толкованиями собственной реконструкции, в крой опирается на те же источники, что и ученые, при этом его построения выглядят более цельно и убедительно, чем у нек-рых исследователей. Видимо, здесь играет свою роль сохранение живой преемственности с народными учителями техники и «философии» рукопашного боя. Правда, в текстах присутствует указание на некие закрытые источники кастовых воинских тайн. Однако историческими источниками не подтверждается наличие замкнутых воинских, жреческих и тем более земледельческих каст в славяно-русском об-ве, в связи с чем А.К. Белов настаивает на существовании разных вариантов древнего язычества. В целом же учению традиционных ратоборств не свойственны склонность к исключительности и замкнутости на самих себе. Лояльность к оттенкам идейного своеобразия различных убеждений вытекает из принципиального отказа от доктринерства, что предполагает свободу творческого развития учения и сглаживает очевидные противоречия среди совр. приверженцев Н. Само язычество рассматривается как опыт освоения законов мироздания, как обретенная форма равновесия интересов человека и сообщества, социума и природы. Идеи гармонии, справедливости, порядка, равновесия между добром и злом ключевые положения учения. Установки на гармонизацию имеют своим онтологическим основанием уравнивание духовных и физических первоначал бытия. Увлечение инородными модными школами борьбы, не связанными с традиционным мировосприятием, расценивается как один из способов истребления генофонда нации.

В текстах А. Егорова очень убедительно передано живое образно-поэтическое мироощущение совр, язычника. В теории славянская архаика соседствует с индоевропейскими ведическими понятиями и образами «Велесовой книги». Неоднократные публикации текстов «Велесовой книги», появившиеся в 50-х гг. за рубежом, а после 1976 и у нас, сыграли роль сильного катализатора в массовом увлечении язычеством. Эта книга, по объяснению ее публикаторов (Ю.П. Миролюбова, А. Кура и С. Лесного), представляет собой прорись и дешифровку надписей на дощечках, открытых в 1919 белогвардейским офицером В.А. Изенбеком близ Харькова. Ревностным популяризатором и одновременно новейшим переводчиком и комментатором «Велесовой книги» в нашей стране является А.И. Асов (Бус Кресень), а инициаторами и заказчиками изданий выступают различные языческие общины (напр., Нижегородская областная, Московская и др.). Совр. наука категорически отрицает подлинность этой языческой летописи (О.В. Творогов, Б.А. Рыбаков, Л.П. Жуковская). Сомневаются в достоверности «Велесовой книги» и нек-рые совр. язычники, хотя для большинства неоязычников тексты книги являются безусловно авторитетными. Есть категория авторов, для к-рых «Велесова книга» стала частью довольно эклектичной концепции, объединяющей идеи книги со славянской, скандинавской, иранской, индийской и др. типами мифологических традиций. Здесь надо назвать А. Платова, А. Критова и В. Щербакова. В их текстах присутствуют заметные тенденции к интернационализации язычества. При самом широком участии А. Платова осуществляется регулярная публикация альманаха «Мифы и магия индоевропейцев», в к-ром преобладают неоязыческие идеи эзотерического и оккультного содержания. Составитель альманаха неоднократно напоминает, что все авторы не просто идейные, но практикующие язычники. Среди авторов-практиков с «родным» славяно-русским язычеством оказываются связаны те, кто по роду своей деятельности осуществляет преемственность в рамках традиционной культуры.

Кроме ратоборческих общин здесь можно назвать представителей Верхневолжской Братчины, организовавших при Ивановском отделении фонда культуры Этнографическую мастерскую Тропы Трояновой. Представляющий это направление А. Андреев собрал немногое из сохранившегося сакрального наследия «хитрой науки» скоморохов. Перенять эту архаичную традицию от едва ли не последних ее хранителей в простонародной среде удалось с большим трудом из-за недоверия и скрытности информаторов. Осн. понятия здесь следующие: пребывание в игре приравнивается к творению мира; игра возжигает свет сердца, очищающий и преображающий человека; очистительная сила скоморошин способна разряжать опасные в человеке страсти и желания. По утверждению А. Андреева, игра скомороха выявляет божественное начало в мире и характерный для язычества круговорот жизни, представленный творческим воплощением («проигрыванием»).

В целом следует констатировать наличие разных тенденций Н. В разработке нового языческого учения в совр. России четко обозначились две тенденции: поиски национальных форм, напрямую связанных с сохранением элементов традиционной культуры и соответствующего ей мировоззрения, и увлечение универсальными комбинированными моделями, пригодными для целей оккультной практики.

Возрождению язычества способствуют следующие факторы: недовольство противоречиями внутри Русской Православной церкви; выплеснувшееся в средства массовой информации соперничество различных религ. направлений (особенно сект); отрицание освященных церковью принципов взаимоотношений человека с природой и социумом, особенно по причине нарастания переживаний катастрофичности совр. эпохи; неразрешимость экологического кризиса и соц. противоречий в рамках существующих мировоззренческих систем; религиозные поиски, являющиеся следствием кризиса государственного атеизма; недовольство космополитизмом господствующих церк. доктрин и поиск форм традиционной религиозности и национальной духовности.

Отличное определение

Неполное определение ↓

Термину «язычество», похоже, не очень повезло. В «Атеистическом словаре» утверждается, что он вообще не имеет «объективного научного содержания». Действительно, «язычество» относится к числу тех терминов, с точным смыслом которых всегда следует определяться, перед тем как ими пользоваться. В Ветхом Завете язычниками называют всех неевреев, поклоняющихся иным богам, а не Яхве. Христиане отчасти унаследовали подобное понимание термина - они часто считают возможным называть язычеством все нехристианские религии, от магии до буддизма.

Существуют, однако, и более узкие, конкретные значения этого термина. В частности, именно так приверженцы монотеистических религий иногда называют последователей политеизма. В толковом словаре Даля язычество определено как поклонение идолам и силам природы. В данной статье термин «неоязычество» будет употребляться лишь по отношению к попыткам реанимации дохристианских богов Древней Руси.

Относительно недавно было торжественно отпраздновано тысячелетие крещения Руси. С этим событием мы справедливо связывали надежду на возвращение России в лоно христианства. К сожалению, эта надежда оказалась во многом тщетной. Общество продолжает оставаться языческим в самом широком смысле этого слова. Более того, по иронии судьбы именно середина 80-х годов стала временем возрождения русских неоязыческих культов.

Деятельность незначительных по численности неоязыческих групп можно было бы игнорировать, не будь они столь активны. В настоящее время неоязычники выпускают около двух десятков газет и журналов в самых различных уголках России. Русские неоязычники требуют особого внимания еще и потому, что именно они являются авторами подавляющего большинства антихристианских памфлетов, появившихся в последние годы. Сюда относится, в частности, книга «Преодоление христианства» Владимира Авдеева, «Стезя правды» Игоря Синявина, «Христианство» Анатолия Иванова и Николая Богданова и еще многие другие опусы. Несомненно, христианские миссионеры все чаще будут сталкиваться с последователями «родных богов», и это требует детального и тщательного исследования неоязыческих культов.

Микроскопические группы поклонников Перуна и Велеса появились в России еще в годы застоя. Среди их идеологов особого упоминания заслуживают три личности. Это, прежде всего, Валерий Емельянов (Велимир). В конце 70-х годов он написал и распространил в самиздате книгу «Десионизация», в которой реанимировалась идея «жидомасонского» заговора, а христианство оценивалось как «предбанник сионизма». Вскоре Емельянов был исключен из партии и заточен в психиатрическую больницу, из которой вышел лишь после объявления Перестройки.

В психушке и тюрьме побывал и другой диссидент от язычества - Анатолий Иванов, автор культового среди неоязычников памфлета «Христианская чума». Наконец, нельзя не упомянуть Алексея Добровольского, человека неоднократно судимого за антисоветскую деятельность, после долгих духовных блужданий ставшего убежденным язычником и принявшего языческое имя - Доброслав. Его перу принадлежит множество опусов по русскому неоязычеству, в том числе программная статья «Стрелы Ярилы».

В те суровые времена создание организованных неоязыческих общин было по понятным причинам невозможно, и они стали появляться лишь в годы Перестройки. Московские неоязычники нашли временное пристанище в историко-патриотическом объединении «Память», к которому примкнули и Валерий Емельянов, и Алексей Добровольский, и, отчасти, Анатолий Иванов. Через некоторое время неоязычники отмежевались от проправославной части этого общества и приступили к строительству собственных организаций. Итогом стало возникновение в 1989 году Московской Славянской Языческой Общины.

Неоязыческие общины стали возникать и в других городах. В 1986 году Виктор Безверхий (Остромысл) создал в Санкт-Петербурге «Общество волхвов», которое в 1990 году было преобразовано в Союз Венедов. В 1992 году возникла Нижегородская Областная Языческая Община. В 1993 году образовались Калужская Славянская Община и Обнинская Ведическая Община. По меньшей мере с 1992 года существует Ингилиистическая Церковь в Омске.

В июне 1993 года прошел первый крупный съезд неоязычников на Купальском празднике в деревне Весенево, где поселился Доброслав. Впоследствии такого рода слеты стали проводиться более или менее регулярно. На празднике 1995 года присутствовали уже представители пяти общин - из Калуги, Москвы, Ижевска, Обнинска и Рязани. На Купальских праздниках не только происходил обмен идеями, но и вынашивались планы создания общероссийской организации. Наконец, в мае 1996 года Калужской Славянской Общиной были разосланы приглашения всем наиболее известным общинам для создания единой общероссийской организации. Объединительный съезд собрался в Калуге 19 июля 1997 года на праздник Перуна. В этот день на Вече было принято решение о создании Союза Славянских Общин. Главой Союза был избран «старейшина» Калужской Славянской Общины Вадим Казаков. В объединение вошли восемь общин - из Калуги, Москвы, Обнинска, Рязани, Рыбинска, Смоленска, Орла и Тамбова. Однако уже тогда география неоязыческ

их общин на самом деле была гораздо шире. В последующие годы возникли неоязыческие группы во многих других городах России и новые общины в Москве (община «Родолюбие», Сатья-Веда, Коляда «Вятичей») и Санкт-Петербурге (Славянское движение «Солнцеворот»).

В столь небольшой по объему статье трудно дать сколько-нибудь полный обзор верований русских неоязычников. Найти конкретные сведения о том, кому они поклоняются, можно в книгах, опубликованных ими (например, «Мир славянских богов» Вадима Казакова, «Славянские боги и рождение Руси» Александра Асова), а также на многочисленных сайтах неоязычников в Интернете. И здесь, в первую очередь, обращает на себя внимание разнообразие и пестрота верований русских неоязычников.

Это разнообразие связано с целым рядом причин. Прежде всего, следует иметь в виду, что в аутентичном виде язычество уже давно исчезло, поэтому существует самый широкий простор для спекуляций относительно языческих мифов и ритуалов. Все это усугубляется еще и тем обстоятельством, что неоязычество находится в стадии становления, и традиции, которые могли бы дисциплинировать мифотворчество, просто отсутствуют. Наконец, для язычества вообще характерно отсутствие жесткой системы догматов, и это опять же создает возможность для самых разнообразных спекуляций.

Что же является источником для реконструкции язычества? Следует говорить о целом наборе таких источников. Что-то берется из академических исследований по мифологии и ритуальной практике язычества Древней Руси. Среди русских неоязычников культовыми, в частности, являются две книги академика Бориса Рыбакова: «Язычество древних славян» (1981) и «Язычество Древней Руси» (1987). Тем не менее, восстановить на основании такого рода книг языческий культ очень сложно, слишком многое безвозвратно утеряно.

Есть, однако, книга, претендующая на роль достоверного и полного источника по древнеславянской мифологии и истории «русов» до принятия ими христианства. Это «Влесова книга»1. Она была обнаружена во время гражданской войны в разгромленной усадьбе Куракиных под Орлом полковником Федором Изенбеком в виде деревянных дощечек с нанесенными на них непонятными письменами. Осознав ценность своей находки, Изенбек вывез дощечки за границу, в Бельгию. Там большую часть текста переписал писатель и историк-любитель Юрий Миролюбов. Он же попытался сделать перевод, который и был опубликован в американском эмигрантском журнале «Жар-птица».

Продолжается дискуссия относительно подлинности этих текстов. В научной среде к «Влесовой книге» относятся прохладно - академики Дмитрий Лихачев и Борис Рыбаков считали ее подделкой. Высказывалось, в частности, мнение, что она была изготовлена во второй половине XIX века известным собирателем древностей Александром Сулукадзевым, имевшим репутацию фальсификатора. Тем не менее, «Влесова книга» переводится и активно комментируется. Наиболее распространен перевод, сделанный Александром Асовым (Бусом Кресенем), который даже рискнул объявить его «каноническим».

Между тем, в вопросе о подлинности «Влесовой книги» нет единомыслия даже среди самих неоязычников. Некоторые из них полагают, что язычество передавалось посредством устной традиции, в отличие от «семитских» религий, основанных на сакральных текстах. Отсюда страстное желание найти где-то живых представителей Традиции, порождающее немало мистификаций - попыток вложить в уста этой самой Традиции собственные измышления. Примером может служить «учение» Александра Хиневича, «первосвященника» Древнерусской Инглиистической Церкви Православных Староверов-Ингилингов, существующей в Омске.

Подобно Иосифу Смиту, основателю секты мормонов, Александр Хиневич утверждает, что почерпнул свое учение с пластинок неизвестного металла, не подлежащего коррозии, которые, разумеется, никто, кроме него самого, не видел. Сакральные книги «ингилингов» были написаны на двух священных языках: «х’арийском» и «да’арийском», - которые Хиневич смог расшифровать. Он также настаивает на непрерывности языческой традиции и утверждает, что Ингилиистическая Церковь подпольно сохраняла сакральные знания и ритуалы до наших дней. По утверждению Хиневича, «ингилинги» владели «Капищем Перуна» в Омске еще в 1913 году, а сам он является их прямым потомком.

Некоторые неоязычники, пытаясь заполнить бреши в мифологии и литургике, утверждают, что их фантазии в какой-то мере вдохновлены «старыми богами». Другие подчеркивают, что сегодня можно говорить скорее о «творческих реконструкциях» языческого культа. Все это относится, в частности, к Доброславу, который полагает, что его опусы являются «творчеством в контакте с природой». Характерно также само название одной из его брошюр - «Мысли, навеянные Доброславу Шаболинским лешим» (!).

Многие неоязычники предпочитают называть свое мировоззрение не язычеством, а «ведизмом». Здесь они противопоставляют религиозной вере «древнее знание» о мире и человеке, которые хранили наши предки. Они настаивают на том, что это было «ведение» - знание, основанное на мудрости и здравом смысле. Изобретателем самого термина «ведизм», вероятно, был Виктор Безверхий - основатель «Союза Венедов». По крайней мере, именно среди петербургских «венедов» этот термин получил широкое хождение. Однако он используется и другими неоязычниками, в частности, Александром Асовым. При этом последний противопоставляет «ведизм» не столько религиозной вере, сколько язычеству в значении политеизма. Асов настаивает на том, что «ведизм» древних славян представлял собой своеобразное единобожие, а за многими богами славян скрывался один вездесущий Бог. В связи с этим Асов обычно цитирует следующее место из «Влесовой книги»:

Есть также заблуждающиеся, которые пересчитывают богов, тем разделяя Сваргу. Они будут отвергнуты Родом как безбожники. Разве Вышень, Сварог и иные - суть множество? Ведь Бог - и един, и множествен. И пусть никто не разделяет того множества и не говорит, что мы имеем многих богов

В подобном взгляде на разнообразие богов трудно не увидеть известного сходства с индуизмом. Более того, Асов открыто включает в пантеон древних славян некоторых индийских богов, в частности, Индру. Аналогичным образом поступают и другие неоязычники. Примером может служить опять же Ингилиистическая Церковь, в которой наряду со Сварогом и Макошью почитают индийских богов Агни и Варуну, а также германского Тора.

Можно подумать, что такая широта верований свидетельствует об интернационализме русских неоязычников. Однако это не совсем так. Они охотно принимают участие в съездах неоязыческого Мирового Конгресса Этнических Религий и декларируют свое уважение к богам других народов. Тем не менее, русские неоязычники все же считают себя носителями наиболее полного и древнего знания.

Заимствуя богов индийского пантеона, Асов пытается придать им русское звучание: Кришна оказывается Крышнем, а Вишну - Вышним. Подобные созвучия, согласно Асову, вовсе не случайны - они являются результатом влияния на индусов «ведизма» древних славян. Асов утверждает, что в «Песнях птицы Гамаюн», «Звездной книге Коляды» и переводе «Влесовой книги» ему удалось восстановить древнерусскую мифологию - «Русские Веды», которые стали матрицей для индийских Вед, зороастрийской Авесты, а также религий других индоевропейских народов. При этом Асов утверждает, что идея реинкарнации также была взята индусами именно у древних славян.

Подобные попытки плагиата можно обнаружить в самых различных вопросах. В русле неоязычества появляются весьма причудливые концепции и практики: «русская акупунктура» (Евгений Багаев), «русские чакры» (Алексей Андреев), славяно-горицкая борьба или «древнерусское единоборство» (Александр Белов), «ВсеЯСветная Грамота» - древний, мистический алфавит «русов» (Ананий Абрамов), «подлинная история» - «русский след» во всех цивилизациях прошлого (Юрий Петухов) и еще многое другое.

Влияние неоязыческих мифов вовсе не ограничивается пределами немногочисленных общин. Организованные неоязычники (поселившиеся в деревне, подобно Доброславу, или регулярно выезжающие на природу, чтобы исполнять свои ритуалы) образуют своего рода ядро, вокруг которого существует множество групп, движений, отдельных личностей и феноменов.

«Политическое неоязычество»
Сегодня можно говорить о существовании целого слоя «политических неоязычников». Название это, конечно, весьма условное, поскольку политики вовсе не чуждаются и члены организованных общин. В данном случае «политическими язычниками» можно назвать тех, для кого приоритетна именно политическая, а не духовная активность. К числу политических организаций неоязычников можно отнести несколько мелких партий, движений и групп. Примером может служить Русское Национально-Освободительное Движение, карликовая организация, созданная Доброславом в 1994 году на основе его программной статьи «Природные корни Русского Национального Социализма». Впоследствии, в 1996 году, конкурирующую политическую организацию под тем же названием создала редакция питерской газеты «За русское дело». Однако проект, похоже, оказался мертворожденным, и несколько позже при участии редакции этой газеты была образована еще одна политическая организация - Русская Трудовая Партия России. Следует также отметить, что под грифом «Русское Национально-Освободительное Движение» выходит газета новороссийских неозычников «За Русь!», а также московская газета «Русская правда», редактор которой Александр Аратов (Огневед) был одно время близок с Доброславом.

Из других политических организаций неоязычников можно упомянуть Русское Освободительное Движение, Русскую Партию России Виктора Корчагина, а также номинально существующую Партию Духовного Ведического Социализма.

Несколько особняком среди «политических неоязычников» стоят группы, которые следует отнести к категории «новых правых». Термин «новые правые», как и сама идеология этого неоязыческого движения, - заемного происхождения. «Новыми правыми» впервые были названы во Франции клубы интеллектуалов, которые после известных беспорядков в мае 1968 года, организованных «новыми левыми», взяли на себя миссию идейной борьбы с марксизмом и либерализмом. Одно из отличий этого движения от «старых правых» состоит во враждебности к христианству. «Новые правые» обнаружили истоки коммунизма в христианской идее равенства всех людей перед Богом, а спасение - в дохристианском духовном наследии Европы, не только античной, но и варварской.

Рупором «новых правых» в России являются несколько журналов: «Наследие предков» (Москва), издававшийся до недавнего времени Владимиром Поповым и Павлом Тулаевым, «Атака» (Москва) - орган карликовой Право-Радикальной Партии бывших жириновцев Андрея Архипова и Сергея Жарикова, вся деятельность которой сводится к выпуску означенного журнала, «Нация» (Москва) - недавно закрытое издание Русского Национального Союза, а также альманах «Элементы», который еще совсем недавно издавался бывшим идеологом Национал-Большевистской Партии Александром Дугиным. Русских «новых правых» отличает интеллектуальный шарм и странная для русских националистов склонность цитировать европейских философов. Они охотнее опираются на Алена де Бенуа и Юлиуса Эволу, чем на русских философов, и тем отличаются от обычных русских неоязычников, которых интересуют прежде всего родные боги. Следует также заметить, что особенностью некоторых «новых правых» в России является желание помирить православие с неоязычеством и оккультизмом, заметное в альманахе «Элементы» и особенно в журнале «Нация».

Боевые искусства
Влияние неоязычества сегодня можно обнаружить не только в политике, но и во многих других, иногда неожиданных сферах - в литературе, музыке и даже в спорте. Неоязыческими по сути являются клубы «древнерусских ратоборств» и славяно-горицкой борьбы. Сам создатель славяно-горицкой борьбы Александр Белов (Селидор) - один из самых активных неоязычников еще со времен Перестройки, когда-то он даже был главой Московской Славянской Языческой Общины. И сегодня Белов - не только тренер, но и автор ряда программных статей по русскому неоязычеству. Он принимает участие в выпуске журнала «Русский стиль», посвященного боевым искусствам, а также является лидером неоязыческой организации под названием «Русское Воинское Сословие».

Молодежная массовая культура
В молодежной контркультуре проводником неоязычества является рок-музыка. На заре Перестройки рок-музыка была стилем борьбы за свободу и демократию. Сегодня рокеры все более уверенно дрейфуют вправо - к национализму, расизму и культу силы. Среди русских металлистов уже сложился доморощенный вариант стиля «языческий металл» (pagan metal), представленный продукцией таких групп, как «Коловрат», «Вандал» и «Северные врата». Информация об этом присутствует, в частности, в журнале «Тяжелый марш», издаваемом Корпорацией Тяжелого Рока и Сергеем Троицким (Пауком) - лидером группы «Коррозия металла». Теме pagan metal посвящены многие страницы в чисто неоязыческих журналах, ориентированных на молодежь, таких как «Перун» (Калуга?), «Сполохи» (Москва) и «Снежень» (Москва?).

Однако «языческая музыка» в России не ограничивается лишь стилем pagan metal. Сегодня появляется все больше групп, вносящих русские этнические мотивы в такие изначально связанные с оккультизмом стили, как ambient, dark wave electronic, trance music. Примером может служить группа «Арктида», лидер которой, Олег Никанкин, известен также как автор книги «Введение в астромузыку» (М., 1999). Такого рода продукцию активно распространяет Центр Славянской Музыки и студия «Стрелы Перуна», специализирующиеся отнюдь не на фольклоре, а именно на молодежной музыке.

Следует также обратить особое внимание на то, что неоязычество среди рокеров тесно связано с практикой магии и сатанизма. Так, студия «Стрелы Перуна» распространяет не только аудиокассеты с «языческой музыкой», но и «Записную книжку дьявола» Антона Ла Вея. Даже редакция неоязыческого журнала «Наследие предков» (№ 8, 2000) попеняла «Стрелам» за чрезмерное увлечение перевернутыми пентаграммами, черепами и всякого рода чертовщиной, выразив надежду, что это лишь преходящая дань молодежной моде.

«Подлинная история»
Неоязычники сегодня фабрикуют не только религиозные, но и исторические мифы. Предпринимаются, в частности, попытки «исправить» русскую историю, стереть в ней «позорные пятна». Особую ненависть при этом вызывает «норманнская теория», утверждается, что варяги были вовсе не скандинавами, а особой разновидностью «русов», а потому в приглашении новгородцами Рюрика княжить на Руси нет ничего позорного.

Следует также обратить внимание на то, что некоторые неоязычники ухватились за фантасмагорическую «новую хронологию» Анатолия Фоменко, согласно которой вся мировая история сфальсифицирована - никакого татаро-монгольского ига на самом деле не было, а Ярослав Мудрый, Иван Калита и хан Батый - одно и то же лицо. Олег Гусев, редактор проязыческой газеты «За русское дело», объясняет свою любовь к «новой хронологии» именно тем, что она смывает с нас «позор» татаро-монгольского ига (Гусев О. Белый конь Апокалипсиса. СПб., 1999, с. 156).

«Подлинная история Русского Народа» - так называется серия книг издательства «Метагалактика», руководимого Юрием Петуховым. Эта личность известна многим по газете «Голос Вселенной», редактором которой был именно он. Газета была посвящена всяким «феноменам» и содержала анонимные статьи, якобы непосредственно продиктованные Всемирным Разумом. При этом Петухов загадочным образом совмещал свою деятельность с православием. Сегодня он столь же успешно совмещает православие с любовью к язычеству.

Всю свою деятельность Петухов посвятил обоснованию и пропаганде идеи, согласно которой в основе всех цивилизаций древности, включая Древний Египет, лежит «русский след». Даже Иерусалим, по словам Петухова, является исконно русским городом, поскольку в его названии есть корень «рус». Более того, именно из «русов», живших в Палестине в те времена, вышел Иисус Христос (Петухов Ю. Колыбель Зевса. М., с. 19).

К «подлинной истории» следует отнести и направление изысканий, которое можно условно назвать «полярным мифом». Это различные измышления о северной прародине человечества в целом и русских в частности. Примером могут служить многочисленные книги гипнотизера и «академика» Виктора Кандыбы, который вообще выносит истоки человечества далеко за пределы Солнечной системы. Кандыба, в частности, утверждает, что земная история началась с прибытия в «Арктиду» первопредка всех людей Ория из созвездия Орион. Кандыба утверждает, что после затопления Арктиды арии-«русы» двинулись на юг и создали все известные цивилизации, включая Древний Египет, Шумер и Грецию (Кандыба В. Л. История русского народа до XII века н. э. М., 1995, с. 3).

«Полярный миф» разрабатывает также другой известный «подлинный историк» - Валерий Демин, автор бесчисленных книг о «тайнах» русского народа. Он пытается доказать, что русские являются прямыми потомками народа Гипербореи, легендарной северной страны, упоминаемой в античных источниках. При этом Демин не только занимается книжными изысканиями, но и предпринимает конкретные шаги для подтверждения своей гипотезы - начиная с 1999 года вместе с редакцией журнала «Наука и религия» он проводит археологические изыскания на Кольском полуострове с целью обнаружения остатков Гипербореи. Более того, как утверждает Демин, ему удалось найти развалины древнего циклопического храма, оставленного цивилизацией гипербореев.

«Полярный миф» отчасти пересекается с другим направлением исторических изысканий, которое обычно именуют «ариософией». Сюда следует отнести ставшие модными поиски прародины ариев и спекуляции относительно особых, мистических свойств этого народа. Хотя сам по себе термин «арий» можно считать научным, работы историков, занимающихся проблемой ариев, почти всегда покрыты налетом мистики. Это относится, в том числе, и к украинскому археологу Юрию Шилову, чья книга «Прародина ариев» (Киев, 1995) вызвала скандал в академической среде и стала образцом для многочисленных подражаний на тему «Украина - прародина ариев». Свою деятельность Шилов считает чуть ли не мироспасающей. По его мнению, возрождение мировоззрения древней арийской цивилизации, остатки которой он якобы обнаружил в долине Днепра, является средством выживания и духовного возрождения человечества (Шилов Ю. А. Гандхарва - арийский спаситель. Ведическое наследие Поднепровья. М., 1987, с. 112).

«Археология языка»
Здесь уместно обратить внимание на еще одно тесно связанное с неоязычеством направление изысканий, которое Валерий Демин обозначил термином «археология языка» (Демин В. Н. Тайны русского народа. М., 1997, с. 29). Утверждается, что русские обладали развитой письменностью еще до принятия христианства. Более того, древнерусский язык является самым древним в мире, именно он послужил матрицей для других языков, и потому многие надписи древних цивилизаций немыслимо прочитать без русского языка.

Такого рода лингвистические изыскания являются обычным жанром в неоязыческих изданиях. Здесь есть свои профессионалы и дилетанты. Особого упоминания заслуживают, в частности, книги историка Геннадия Гриневича «Праславянская письменность. Результаты дешифровки» (т. 1, 1993, т. 2, 1997), в которой присутствует попытка расшифровать надписи, найденные в Индии, Месопотамии и на Крите на основе древнерусского языка.

Существуют и вовсе экстремальные варианты «археологии языка». Примером может служить нередко цитируемая книга Петра Орешкина «Вавилонский феномен» (1984), изданная где-то за рубежом, в которой при помощи русского языка расшифровываются не только геммы этрусков, но и топонимика Северной и Южной Америки (Мичиган - «мячи гоняют», Теннесси - «тень несет», Бразилия - «берега илистые» и т. п.).

Но «археология языка» может быть не только жанром изысканий, в принципе, она способна обратиться в своеобразный культ. Примером может служить «ВсеЯСветная Грамота» - изобретение «народного академика» Анания Абрамова. Он уверяет, что является потомком древнего боярского рода Шубиных, в котором из поколения в поколение передавались знания о дохристианской письменности. Абрамов также утверждает, что сама «ВсеЯСветная Грамота» в виде 147 «буков» была «считана» с Космоса десятки тысяч лет назад (Шубин-Абрамов А. Ф. Буковник ВсеЯСветной Грамоты. М., 1996, с. 91). Занимаясь изучением «ВсеЯСветной Грамоты» с конца 70-х годов, Абрамов сумел создать целое народное движение - общественную организацию «ВсеЯСветная Грамота», в которой он является Председателем и Хранителем. Строго говоря, «ВсеЯСветную Грамоту» трудно считать неоязыческим культом, поскольку сам Абрамов хорошо относится ко всем «духовным учителям», включая Иисуса Христа, имя Которого он почему-то всегда пишет с одной буквой «и». Тем не менее, интерес к «учению» Абрамова проявляют и неозычники - например, Олег Гусев, который в книге «Белый конь Апокалипсиса» (СПб., 1999) посвятил методу Абрамова целую главу.

Бульварная литература
Наконец, нельзя не упомянуть о бульварном романе, способном донести языческие мифы и представления до миллионной аудитории. Юрий Петухов признается, что его «подлинная история» вызвала в академической среде лишь хохот. Поэтому он решил писать исторические романы, в которых его идея излагалась бы для неискушенной аудитории в доходчивой форме. Однако Петухов - далеко не единственный, кто трудится сегодня на этой ниве. И здесь невозможно пройти мимо романов Сергея Алексеева. Еще в годы застоя он написал занимательный по тем временам роман «Слово», в котором обыгрывалась тема дохристианской письменности. Но с каждым новым опусом Алексеев падает все ниже и ниже, занимаясь изготовлением совсем низкопробной, коммерческой литературы, - тем не менее, его четырехтомный роман «Сокровища Валькирии» стал российским бестселлером. К «языческому роману» можно отнести многие книги Марии Семеновой («Волкодав», «Волкодав-2» и др.), цикл романов Галины Романовой (Нежеланы) «Сварожичи» в четырех томах, а также серию «исторической фантастики» «Загадочная Русь», открывшуюся книгой Юрия Никитина «Княжеский пир».

Обобщение
В чем же причины возрождения неоязыческих культов в современной России - стране, принявшей христианство более тысячи лет назад? В большинстве случаев эти причины характерны не только для России - интерес к язычеству сегодня разделяет весь мир. По отношению к нашей стране можно говорить о существовании, по меньшей мере, семи тесно связанных друг с другом причин:

1) Для многих выбор неоязычества связан с глубоким интересом к национальной культуре. На фоне тенденции к стиранию национальных различий и формированию космополитической масскультуры возникает возвратное движение, признаком которого является интерес к «этническому»: фольклору, народным промыслам, народному костюму. Симптоматично то, что литовская неоязыческая организация «Ромува» возникла именно как фольклорное движение. Из интереса к фольклору и краеведению выросли и некоторые русские неоязычники.

2) Поскольку неоязычество - в значительной мере политическое движение, причины его появления следует искать также в плоскости политики. Неудача создания влиятельной оппозиции на основе православно-монархической идеологии заставляет националистов искать основу для политической деятельности в иных идеях. Их интерес к неоязычеству связан с осознанием того, что христианство - заемная и к тому же «еврейская» религия, нанесшая удар духовной культуре Древней Руси. Многие предпочитают язычество православию по причине того, что являются последовательными националистами и антисемитами.

Для людей такого сорта политика вообще важнее теологии. Благодаря этому обстоятельству можно наблюдать трогательное сотрудничество «православных» и «язычников» в различных политических организациях. Примером могут служить Русская Партия России Виктора Корчагина и Русская Трудовая Партия России, в которых, фактически, существует по две фракции. О приоритете политики для многих неоязычников свидетельствует и программная статья Евгения Щекатихина «Почему необходим союз православных и венедов», опубликованная в газете Союза Венедов «Родные просторы» (1997, № 2).

3) Еще одной причиной интереса к неоязычеству является характерный для нашего времени интерес к мифу. Долгое время к мифу относились как к сказке, небылице. Однако в ХХ веке произошла реабилитация этого понятия - оказалось, что духовная и даже научная деятельность неотделима от мифа. Миф стал модным и частым объектом исследования. Теоретический интерес к мифу вылился в попытки реанимации дохристианских культов.

Идеи возрождения язычества в нашей стране не новы. Так, необычную деталь биографии кровавого палача русского и польского народов маршала Михаила Тухачевского, расстрелянного в 1937 г., сообщил своим читателям орган Отдела религиозного образования и катехизации Московского Патриархата «Просветитель». Редакция журнала опубликовала отрывок из воспоминаний Л. Сабанеева, лично знавшего маршала. Автор воспоминаний свидетельствует, что еще в юные годы будущий полководец подпал под влияние московского музыканта Николая Жиляева, имевшего славу «большого чудака». Именно в беседах с Жиляевым Тухачевский стал отстаивать идею уничтожения христианства и восстановления древнего язычества. Уже после октябрьской революции Тухачевский и Жиляев направили в Совнарком записку с предложением объявить язычество государственной религией РСФСР. К немалому удивлению обоих неоязычников, их записка не была сразу же отправлена в корзину и серьезно обсуждалась народными комиссарами. В другой раз

Тухачевский продемонстрировал Сабанееву сочиненную им совместно с Жиляевым пародию на литургию, в которой вместо Бога-Отца и Христа поклонение воздавалось Марксу и Ленину. «Эту одновременно и богохульную, и марксоиздевательскую галиматью они сочинили, трудясь целый месяц, – пишет Сабанеев. – И дважды «отслужили» ее у себя дома перед «иконами» Маркса и Ленина… Это уже пахло каким-то «демонизмом», а не простым издевательством». Современные продолжатели дела Тухачевского активно отстаивают право на исповедание своей – неоязыческой – религии, но в своей ненависти к христианству и исламу они не далеко ушли от Тухачевского.

Но что есть такое язычество и неоязычество? Часто используются следующие определения.

Язычество – термин, используемый богословами традиционных мировых религий и учеными и обозначающий многочисленные религиозные верования первобытных и древнейших народов – тотемизм, магия, анимизм, фетишизм и др., а также попытки их возрождения.

Язычество – общее название первобытных нетеистических религий, основанных на многобожии.

Язычество – традиционное обозначение нетеистических религий по их противоположности к теизму. В современной науке чаще употребляют термин «политеизм» («многобожие»).

Язычество в России – мировоззренческий комплекс представлений, который лежит в основе верований, ритуалов и обрядности дохристианских племен, населявших пространство нынешней России до принятия христианства.

Неоязычество – одно из современных направлений духовно-религиозных исканий; возрождение дохристианских форм мировоззрения как основы гармоничного взаимодействия с природой и обществом.

К славянскому неоязыческому культу относятся религиозные группы, исповедующие мистико-расистские доктрины, основанные на синтезе славянской древнеязыческой мифологии, теософски осмысленного индуизма и оккультных практик.

«Словарь сатаны» Амброза Бирса дает такое определение понятию «язычник» – «темный дикарь, по глупости поклоняющийся тому, что он может видеть и осязать».

Точного и емкого определения, которое бы устраивало всех или, по крайней мере, было бы максимально адекватным отображаемому явлению, к сожалению, пока не существует. Имеет смысл процитировать ряд точек зрения, чтобы из многообразия мнений у читателя сложилась собственная модель этого понятия.

Св. : «Язычники, думая о себе, что нет в них разумной души и этим причисляя себя к бессловесным, несут наказание за свое бездушие».

Святитель : «Язычник будет оспоривать все – и творение Божие, и воскресение, и исцеление, и изгнание бесов, и будущее Царство Божие, но не станет противоречить победе, насажденной Христом Церкви в мире, – непререкаемом свидетельстве силы Господней».

Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн: «Основание языческого мировоззрения покоится на утверждении, что добро и зло есть два самостоятельных равнозначных, совечных начала бытия мира. Эта поистине дьявольская выдумка отрицает всемогущество Божие, Его благость и милосердие, лишает человека нравственных опор. Ведь если добро и зло равноправны и равно естественны для человека, то чего же стесняться, что зло действительно в нас?».

Академик Никита Ильич Толстой, правнук Л.Н.Толстого (родился в Югославии, окончил русско-сербскую гимназию в Белграде, участвовал в Великой отечественной войне, потом учился на филологическом факультете МГУ, входил в Ученый совет, являлся членом Президиума Российской Академии Наук, председателем Совета по фольклору РАН): «Возврат к язычеству невозможен. Хотя бы потому, что как есть возраст человека – юность, зрелость, старость, так есть и возраст народа, нации, возраст культуры. Язычество есть результат дохристианского развития, и появлением Христа язычество как таковое (я не говорю об отдельных внешних формах и реликтах язычества), как некое целостное религиозное понимание было низвергнуто. Даже не низвергнуто, а просто язычество стало бессмысленным, безжизненным. Возвращение к язычеству – это все равно, что возвращение в каменный век – там так хорошо жилось: если убивали друг друга, то убивали камнем и вообще люди были близки к природе. Во времена, когда те же славяне еще не знали Бога, язычество было поиском Божественной истины, если угодно. Так относился к нему св.Иоанн Богослов. Он язычников не отвергал, он просто считал их слепыми. Древняя Русь приняла христианство потому, что славянское язычество как бы подготовило почву для этого. Поклонение природе, языческие верования, что природа живая, имеет душу – все это не так далеко от истинного положения. Мы сейчас знаем, что растения, например, слушают музыку, лучше растут благодаря ей и т.д. Короче говоря, язычество было экологией природы, а христианство – экологией духа… Для меня духовная реальность – это Православие, и я, конечно, не верю, что есть домовой или леший. Думаю, многие из тех, кто рассказывал эти былички, тоже в них не верили. Но с другой стороны, понимание домового было пониманием домашнего очага, единства семьи, своего рода святости семьи, земли. Как раз христианство поставило все на свои места, и в некоторых случаях эти духи были опознаны как нечистая сила – та, которая вредит. Эти духи небо очистили для святых. А земля, где так много зла, сохранила их».

В.Прибыловский: «Неоязычество – самая политизированная квазирелигия. Чем и интересна. Русское неоязычество можно определить как мифологизированную форму расовой, этнической и религиозной ксенофобии».

Заместитель начальника Центра криминальной информации Главного информационного центра МВД России полковник внутренней службы А.И.Хвыля-Олинтер: «Известно, что практически все из них являются антихристианскими. Многие проповедуют экстремистские идеи, некоторые возбуждают религиозную рознь. Вероучения таких организаций представляет собой нагромождение совершенно безумных идей, ничем неподкрепленных, резких нападок на православие и ислам, фрагментов из учений сект иной направленности».

Специалисты религиоведческой научной группы Института развития личности (ныне – Институт семьи и воспитания) Российской академии образования кандидат философских наук Ирина Александровна Галицкая и кандидат педагогических наук Игорь Витальевич Метлик: «В настоящее время в России действует большое количество объединений, групп, организаций, которые могут быть отнесены к неоязыческим. Это подтверждает содержание их публикаций, выступлений, официальных мероприятий, массовых изданий. Поскольку само неоязычество в культурно-религиозном пространстве нашей страны существует лишь в качестве синкретических нетрадиционных форм религиозного сознания, не имеющих позитивной культурной основы в нашем обществе, полагаем, что неоязыческие религиозные и иные подобные объединения в целом являются деструктивными в отношении традиционных духовных и культурных ценностей народов России. Их деятельность, в том случае, когда она выходит за рамки духовных поисков отдельных личностей, может представлять опасность для общества в формах провоцирования негативной реакции традиционных конфессий (вследствие встречающихся в их материалах оскорбительных высказываний и оценок в отношении традиционных религий и конфессий); психологического ущерба адептам, уверовавшим в фантастические построения лидеров (вследствие, в некоторых случаях, очевидной алогичности и фантастичности этих вероучительных построений); нарушения процессов позитивной социализации молодежи, отвлекаемой от учебы и получения профессии на достижение утопических социальных целей (построение «идеальных общин» и т.п.) или достижение особого психологического статуса (обучение «магическим техникам», «полетам во сне» и т.п.); ущерба семьям адептов, разрыва семейных связей вследствие конфликтов в семьях на мировоззренческой почве и т.д.».

Священник Александр Шабанов: «Неоязычество (неопаганизм) основывается на социально-дарвинистском, политеистически-натуррелигиозном, магически-ритуальном и мифологическом представлениях. К «Славянскому неоязыческому культу» я отношу религиозные группы, исповедующие мистико-расистские доктрины, основанные на синтезе славянской древнеязыческой мифологии, теософски осмысленном индуизме и оккультных практик. Группы эти имеют свою иерархию, обрядовые действия и определенные политические цели, вытекающие из специфики вероучительных положений. Славянские неоязычники – это не недоразумение в ходе духовных и интеллектуальных исканий посткоммунистической России, а часть мирового процесса идеологических поисков в конце XX века. Неоязыческие группы следует обозначить как военизированные. В них изучаются приёмы рукопашного боя, нац. борьбы, много внимания уделяется общефизической подготовке. Члены группы совершенствуются в искусстве владения холодным оружием. На различных открытых праздниках уже проходили показательные выступления воинов, сражающихся на мечах, копьях, метающих ножи. Ими устраиваются собственные встречи-поединки между членами различных общин. Существует негласный дисциплинарный кодекс чести, который регулирует взаимоотношения в группе. Дисциплина и порядок являются основополагающим принципом. В ряде случаев члены группы связаны взаимной клятвой, нарушение которой может иметь карательные последствия. Авторитет руководителя является непререкаемым. Обычно, кроме лидера, существует человек исполняющий жреческие функции (иногда это совмещается с лидерством), он следит за правильностью исполнения обрядов и дух. состоянием в группе. Неоязычники часто высказываются за необходимость физического самосовершенствования. Как правило, это связывается не с какой-либо религиозной идеей, а с необходимостью хранения чистоты и здоровья нации и готовностью всегда защитить ее интересы. Следует отметить, что очень часто в группы приходят люди одинокие, уставшие от жизненных передряг и привлекаются обещаниями получения «свободы личности, совести, творчества, секса и насилия» – некий вариант «мистического анархизма». Получение достоверной информации о том, что происходит в общинах затрудняется в связи с повышенной настороженностью и секретностью, которой окружают себя члены общины. Их самореклама внешнему миру достаточна продумана и привлекательна. Многие смотрят на них как на исключительно спортивно-молодежные клубы, которые только по недоразумению используют, кроме солярных символов, знак свастики и приветствуют друг друга возгласом «Слава Сварогу» или «Яриле» при вскидывании вверх правой руки. Учитывая откровенно антихристианскую и антицерковную позиции агрессии, миссионерство среди этих групп довольно затруднено. Полемика с ними очень осложняется, так как, оперируя духовными понятиями и терминами, они остаются на позициях сугубо материалистических. Хотя пути, безусловно, существуют».

Асеев Олег Владимирович, кандидат философских наук, защитивший на кафедре религиоведения Российской академии государственной службы при Президенте России диссертацию «Язычество в современной России: социальный и этнополитический аспекты»: «В современном процессе формирования новых религиозных движений одним из заметных феноменов является славянское неоязычество. Появлению общин неоязычников в России, наряду с другими факторами, способствуют пристрастия политической элиты и интеллигенции, обострившиеся в связи с увеличением самостоятельности субъектов Российской Федерации и проявлением тенденций этноцентризма. Так называемое религиозное возрождение в настоящее время затронуло преимущественно верхушечный интеллигентский пласт общества. Это относится и к славянскому неоязычеству. В настоящий период можно говорить, если не о религиозном возрождении, то, по выражению Н.А.Бердяева, о «религиозном млении», когда символические формы богопочитания подменили «реальное искание царства Божьего… Главная особенность учения и культовой практики неоязычников выражается во временной регуляции жизнедеятельности и планировании действий, что, в конечном счете, и определяет психологию поведения большинства неоязычников. В основе этого – мировоззренческие установки относительно цикличности процессов, происходящих главным образом в природе…

Среди причин возникновения неоязычества в России можно выделить следующие:

1. Активный поиск национальных корней и национальной идеологии.

2. Стремление к национальной сегрегации и национальному обособлению, обусловленное, в частности, так называемой тюркско-исламской угрозой, с одной стороны, и западными культурными, политическими и идеологическими влияниями – с другой.

3. Восстановление национального самосознания, при этом участие в деятельности языческих общин рассматривается как форма противостояния официальным властям с их проправославной ориентацией.

4. Стремление противодействовать ряду негативных тенденций в развитии общества: урбанизация, нездоровый образ жизни в мегаполисе, отчуждение от природы и т.д.; сокращение геополитического пространства этноса и угроза биологической деградации; негативное культурное, идеологическое, политическое влияние США и Западной Европы, в частности рыночных отношений, либерально-буржуазных ценностей типа индивидуализма и пр.

5. Возросшее влияние восточных национальных и религиозных культурных традиций (индуизма различных модификаций, буддизма, шаманизма), частично влияние новых религиозных культов иностранного происхождения с элементами язычества».

Исследователь феномена неоязычества, молодой ученый Валерий Ярхо: «Современным язычникам были посвящены ряд телепередач, множество статей. Авторы умиляются: ну, дети, заигравшиеся в историю, интеллектуалы-этнографы, ищущие смысл бытия в «корнях». При этом как-то упускается из виду, что под покровом разного рода ратоборческих секций, этнографических и патриотических организаций внедряется не игрушечный, а вполне реальный культ языческих богов, кощунственный по форме и агрессивный по сути».

Справочник «Новые религиозные организации России деструктивного, оккультного и неоязыческого характера». Том. 3. Неоязычество. Часть 1. Москва 2000 г. (стр. 20–26)